Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Хилберт, совсем убаюканный спокойным голосом мениэра Эйка, вяло хлопал глазами, ловя на себе его недовольные взгляды. Будто нерадивый ученик в приходской школе.
– И последнее дополнение, которое мениэр ван Берг-старший внёс в своё посмертное волеизъявление… – Мужчина помолчал, пожевал губами, пробегаясь взглядом по нижним строкам листа.
Он посмотрел исподлобья на Паулине – и у той даже спина выпрямилась, словно её продуло. Она скомкала пальцами подол простого бордового платья и задышала заметно чаще. А у Хилберта и вовсе нехорошо ёкнуло в груди, когда после девушки душеприказчик снова взглянул на него. Так и знал ведь…
– Да что там уже, не тяните! – плаксиво возмутилась тётушка Тесса.
Ей, как и предполагалось, достался только жалкий огрызок от того, что она могла бы получить, если бы уделяла брату больше внимания и не называла его за глаза похотливым кобелём, который совратил юную аарди Эдит дер Энтин. Хоть ему в лицо она и говорила, что не верит в его вину.
– «Мой сын, потомственный йонкер Хилберт ван Берг, – начал зачитывать душеприказчик, – обязуется взять в жёны аарди Паулине дер Энтин и возродить огонь родовой магии Стражей. В противном случае он лишается всего оставленного ему имущества. Все погашенные долговые расписки аарди дер Энтин и свидетельство о собственности на родовое поместье в Шадоурике, накладывающие на неё обязательства стать женой Хилберта ван Берга, я оставляю в его владение и под его ответственность».
– Да вы все спятили! – сдавленно выдохнула Паулине. Будто не ожидала чего-то подобного.
Дине попыталась остановить её, но девушка всё же встала со своего места и гневно обернулась на Хилберта, который ещё пытался уложить в голове волю отца. Жестокую волю, но вполне ожидаемую. Маттейс прекрасно знал, что сын собирается жениться на другой. Что он связан помолвкой и обещанием, скреплённым перед многими людьми. Но и знал тоже, что у рода ван Бергов другого выхода теперь нет. И чем дольше билось негодование в груди Хилберта, тем больше остывало и превращалось в обречённое понимание: а разве он надеялся на что-то другое? Оставшись старшим в роду ван Бергов мужчиной? Ведь больше взяться за возрождение родовой магии некому. Хоть разбей сейчас голову о каменную стену – только хуже станет.
– Сядьте, мейси, – резковато велел душеприказчик Паулине. – Вы сами прекрасно понимаете, что потеряли свободное положение в тот момент, как мениэр ван Берг выкупил вас до аукциона. Все расписки только подтверждают это. Пусть никто это так не называл, сохраняя вашу репутацию и статус аарди. Но по сути…
– По сути вы передаёте меня из рук в руки, как кубок. – Она снова сбросила руку Дине со своего запястья.
– А какой участи вы ожидали? – совершенно справедливо уточнил мениэр Эйк. – После всего, на что согласились в разговорах с будущим мужем? Что вас отпустят восвояси? Вы и есть кубок, если вам так угодно.
Что ж, душеприказчик и давний друг отца никогда не отличался особой деликатностью.
– Золотой кубок, – мрачно добавил Хилберт, давя яростное дыхание в груди.
Снова эти игры Паулине в святую наивность. Она не меняется!
– А вы и рады. – Аарди снова посмотрела на него.
И вдруг погасла. Будто свеча от сквозняка: раз, и огонь потух, оставив только ниточку дыма над остывающим фитилем. Наверное, она всё же представляла, что её ждёт. Но и надеялась тоже, что судьба её решится как-то по-другому. Да, к сожалению, по-другому нельзя. Паулине вдруг обошла кресло и покинула душноватый кабинет, в котором будто бы комком свалявшейся шерсти скопились напряжение и неприязнь. Хилберт подумал мгновение, а потом тоже поднялся и поспешил за ней. Успел догнать ещё в конце коридора и ухватил за локоть, останавливая.
– Что вы себе думаете? – встряхнул Паулине, взяв за плечи. – Что мне доставляет радость мучить вас? Доставляет удовлетворение мысль о том, что теперь вы будете висеть на моей шее? Да радуйтесь, что…
– Да уж радости столько, как бы унести! – Аарди скривила губы, и показалось, что сейчас плюнет ему в лицо. – Видеть постоянно вашу кислую рожу. Сидеть в этом затхлом каменном мешке. Я… – Она вдруг осеклась. – Я домой хочу. Мой дом не здесь. Не в этом… Да вы не поймёте никогда!
Она снова замолчала и дёрнулась, пытаясь высвободиться. Её глаза налились влажным ужасом – того и гляди расплачется. И как ни не склонен был Хилберт верить её фальшивым причитаниям, а вдруг – поверил. Что ей сейчас так же паршиво, как и ему. Что она ровно так же не желает видеть его в качестве своего супруга. Что странно, если вспомнить, что именно об этом она мечтала несколько лет назад. И во взоре её залегло что-то ещё, какая-то отчуждённость, инаковость – будто всё, что сейчас происходило, не укладывалось у неё в голове.
– Ваш дом пуст. Земли распроданы, – сказал Хилберт уже спокойнее и вдруг погладил ладонями её плечи, хрупкие, подрагивающие от скорых рыданий. – Вам, по сути, некуда возвращаться. Пока. Но, может, со временем мне удастся восстановить ваше поместье. Хотя я не могу ничего обещать.
– И правильно. Не стоит. – Девушка горько усмехнулась. – Всё может оказаться не так, как вам думалось.
Она дёргано отстранилась и ушла в женскую часть замка, больше ничего не сказав. Хилберт постоял ещё немного, глядя ей вслед. С ней всегда было тяжело – с самых юных пор. Тяжело было говорить, отбиваясь от злых колкостей, за которыми она прятала влюблённость, и пытаясь уколоть в ответ. Тяжело было находиться рядом, когда бурлит кровь в теле, требующем женской ласки, – а она смотрит так, будто зовёт и в то же время заранее отталкивает. С пятнадцати лет Паулине дер Энтин уже сводила с ума мужчин. Хотела завладеть и разумом Хилберта, но он сопротивлялся. Потому что чувствовал в ней смутную угрозу. Опасность.
И та подтвердилась, когда вместе со своей сестрой Паулине жестоко оклеветала отца, обвинив в изнасиловании. И ей поверили. Поверили Эдит, которая признала себя жертвой. Все поверили в слёзы девушек, в их страх и боль – и Маттейс попал в большую опалу, которая продолжалась до сих пор. Ему почти удалось восстановить доброе имя. Сохранить часть имущества – и он сделал всё, чтобы разорить её род и подчинить себе ту, которая отравила его жизнь.
И сейчас Хилберт корил себя за то, что на короткий миг, но поддался её жалостливому виду, её такой натуральной обиде. Но чем дольше стоял один, тем яснее осознавал свою ошибку. Пусть мучается. Она это заслужила. Да только ему-то это наказание за что?
Хилберт не стал возвращаться в кабинет, где ещё оставались сестра с тёткой. Он отправился к себе и почти не удивился, когда через полчаса к нему едва не ворвалась Ренске. Если с Дине они не слишком-то ладили, то с сестрой отца, как бы мало с ней ни встречались, часто находили общий язык. Мейси ван Стин в большинстве случаев привлекала к себе всех и легко входила в доверие. Видно, тётка Тесса ей обо всём и рассказала.
Девушка распахнула дверь настежь и влетела алым всполохом шёлкового платья. Хоть на улице совсем не лето, а в Волнпике всегда чуть промозгло, она не одевалась тепло, как будто её грел жар собственной неугомонной души. Ренске едва не всю комнату окутала запахом редких ламасских роз ещё издалека. Взбудоражила видом чуть оголённых плеч.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
